Август. Звенящее имя.
Но представляется он то стариком, чье хриплое дыхание отдается за плечом. Почему-то, именно за правым. То представляется в виде чего-то настолько эфемерного, что не ухватить руками, не уловить взглядом при всем желании. Ты только чувствуешь это, пропускаешь сквозь пальцы, понимая, как стекает прочь.
И упаси боги позволить старику или этой эфемерности коснуться куда-то глубже, протянуть руки. Схватит за сердце, за душу, вытягивая силы прочь и оставляя сухую оболочку.
Это. Так. Плохо.
Сухо и голова гудит. Ты словно здесь, но тебя нет. Нет как физического тела - ты есть вокруг, ты часть всего, что тебя окружает. Есть только сознание, которому жутко страшно от того, что тебя-физического нет. И с этой физикой уходит ощущение реальности происходящего, заставляя тебя погружаться в непонятный и пугающий омут того, что было.
Уходи, август.
Но представляется он то стариком, чье хриплое дыхание отдается за плечом. Почему-то, именно за правым. То представляется в виде чего-то настолько эфемерного, что не ухватить руками, не уловить взглядом при всем желании. Ты только чувствуешь это, пропускаешь сквозь пальцы, понимая, как стекает прочь.
И упаси боги позволить старику или этой эфемерности коснуться куда-то глубже, протянуть руки. Схватит за сердце, за душу, вытягивая силы прочь и оставляя сухую оболочку.
Это. Так. Плохо.
Сухо и голова гудит. Ты словно здесь, но тебя нет. Нет как физического тела - ты есть вокруг, ты часть всего, что тебя окружает. Есть только сознание, которому жутко страшно от того, что тебя-физического нет. И с этой физикой уходит ощущение реальности происходящего, заставляя тебя погружаться в непонятный и пугающий омут того, что было.
Уходи, август.